ПЕСНИ ТУМАННОЙ СТРАНЫ

Наброски к мюзиклу

Нинандо Хайньери

Нинандо Хайньери

Откроет нам двери,

Откроет нам окна,

Под ливнем промокнув.

Нинандо Хайньери

Все птицы и звери

Зовут к себе в гости

Грызть старые кости.

Нинандо Хайньери

Старательно верит,

Что жители леса -

Смешные повесы.

Нинандо Хайньери

Ночует в пещере,

Гуляет по лугу

С Белитой - подругой.

Нинандо Хайньери

Корону примерит:

Корону из клёна,

С портретом дракона.

Нинандо Хайньери

Нам вычистит берег:

Зелёный наш витязь,

Он Леса Хранитель.

Нинандо Хайньери

Откроет нам двери,

Большой и зелёный,

С кленовой короной.

Кошка с острова Мэн

Кошка с острова Мэн

Смотрит выше меня,

Взгляд её полон огня,

Взгляд проникает сквозь стены.

Кошка не любит цветов и пустой болтовни.

Кошка закроет глаза и погасит огни.

Слушает Шульца и проповедует Дзэн

Кошка с острова Мэн.

Кошка с острова Мэн доживает девятую жизнь.

Кошка видела Кришну и дальние страны.

Скоро она погрузится в пучину Нирваны,

Раньше же кошка была веселей и капризней.

Кошка с острова Мэн не имеет хвоста.

Кошка с острова Мэн скромна и проста.

Очень устала от серых, будничных сцен

Кошка с острова Мэн.

Кошка не любит скучать,

Не впадает в транс.

Каждый её реверанс

Отмечают в печати.

Кошка гуляет и плачет сама по себе,

Строит тяжёлые ката по вольной борьбе,

Слушает песни свинца и разорванных вен

Кошка с острова Мэн.

Кошка не курит траву и не любит пейоту.

Кошка мечтает увидеть Нинандо Хайньери.

Кошка спокойна, как слон, и не терпит истерик,

Строит кресты на могилы домашних животных.

Кошка с острова Мэн пожинает богатую жатву:

Кошку причислили к лику Святых и зовут Бодхисаттвой.

Не потревожил никто и никто не взял в плен

Кошка с острова Мэн.

Песенка Оранжевого Панды

Я гранжевый Панда!

Оранжевый Панда!

Упитанный Панда

Из свиты Нинандо!

Балдею от гранжа,

Весны и оранжа

Часами и даже

Почти что всегда!

У Розовой Панды -

Берёзовой Панды -

Я слушаю песни,

И душам - чудесней.

Я Панда - и баста!

Смеюсь я зубасто,

Балдею я часто

И даже всегда!

Дядя Хуан Мари

Дядя Хуан Мари

Бродит всю ночь до зари.

Он раздаёт нам волшебные сны,

Дядя Хуан Мари.

Каждый волшебный сон -

Словно подвыпивший слон.

Он нам смеётся с небесных высот,

Этот волшебный сон!

Дядя Хуан Мари

Весит всего грамма три.

Он нам приносит дыханье весны,

Дядя Хуан Мари.

Словно тяжёлый рок,

Дядя нажмёт на курок,

Нас отправляя в последний полёт,

Словно тяжёлый рок.

Говори со мной, говори!

Говори со мной до зари!

Ты забей косячок и со мной покури,

Дядя Хуан Мари!

Донна Бэлла

Белладонна,

бела Донна,

Смело тонут

мела тонны.

Мелет гонор

белладонна,

Велогонок

дело гонит.

Белладонна,

бела Донна,

Села, стоном

тело тронув...

Целый донор

мелом понят...

Белладонна...

Бэлла, Донна...

БЕЛАДОННА беладоннабелладоннабэлла ДОННА БЭЛЛА

Болотная симфония Хиппи

Комар - разносчик СПИДа,

Чумы и малярии.

Он очень невоспитан

И склонен к истерии.

А я, весёлый хиппи,

Сижу, сырой и синий,

Подобно серой выпи,

По голову в трясине.

В моих руках - Конфуций,

В зубах - Макиавелли.

Я против революций,

Агрессий и метелей.

Хоть за творенья мудрых

Заламывают цену,

Читал я Кама-сутру

И кое-что из Дзэна.

Сторонник пацифизма,

Я добродушный парень.

Я как поэт не признан,

Но очень популярен.

Москитами покусан,

Я весел, словно Гуфи:

Любые беды - мусор,

Любые твари - фуфел!

Я далеко не промах:

Приветлив и спокоен,

Настырных насекомых

Я хлопаю рукою.

Рыцарь Туманной Страны

Где мой сон? Для чего вы забрали меня

Из Туманной Страны в придорожную пыль,

Где железно скрипит, за собою маня,

Тёмно-серых асфальтов свинцовый ковыль?

Где остался мой дом, нереально родной,

И ручья полнолунного радужный звон?

Заберите ваш серый кирпичный покой!

Отпустите меня в мой сверкающий сон!

Отпустите меня! Я не в силах отдать

Полусонность озёр и дорог серебро

За железных машин миллионную рать,

За бетонное небо и злое добро!

Не забыть и не вымазать в серой пыли

Переливчивый запах текущих лесов,

Бриллиантовый привкус жемчужной земли,

Светло-розовый возглас полуденных сов!

Хищно щёлкает в небе кровавый пинцет,

Вырывая меня из Туманной Страны,

Разрушительной серостью прожитых лет

Отнимая цветные, волшебные сны.

Где мой сон? я устал! я хочу отдохнуть,

Снова слыша ночных облаков перезвон!

Где мой сон? где мой звёздно-заснеженный Путь?

Отпустите! верните меня в этот сон!

Но пролитая в небе стальная вода

Погребает под пылью хрустальные сны,

Призывая уснуть - навсегда! навсегда! -

И уйти под знамёна Туманной Страны.

Шао-Линьский вальс

У Великой Китайской Стены,

Прислонившись, сидел Бодхидхарма,

И твердил от весны до весны,

Что такое Сансара и Дхарма.

На вопросы он всем отвечал,

Проповедовал веру и жалость...

Но напрасно он ждал и скучал:

Просветление всё не являлось.

Он жевал только рис да полынь,

И лишь изредка - щавель и гренки,

А потом убежал в Шао-Линь

И опять поселился у стенки.

Увидавши такие дела,

К Бодхидхарме примчались монахи:

Босиком и в чём мать родила,

В бесконечном смятенье и страхе.

Но сказал он: "Спокойно, братва!

Я всего лишь ваш новый Учитель!"

И, промолвив такие слова,

Бодхидхарма запел на санскрите.

Не отстроен был Ерусалим,

Не родился ещё Муссолини,

Не горела звезда Брюса Ли,

А у-шу завелось в Шао-Лине.

Бодхидхарма сидел у печи,

Что монахи поставили к стенке,

И учил разбивать кирпичи

Незаметным ударом коленки.

А ещё, как у множества стен,

Где когда-то сидел Бодхидхарма,

Он монахам втолковывал Дзэн

И слова про Нирвану и Карму.

Бодхидхарма курил анашу,

Ведь монахи - народ бестолковый:

Разучили приёмы у-шу,

Но не поняли в Дзэне ни слова.

Девять лет просидев у стены

Среди этих безрогих баранов,

Бодхидхарма дождался весны

И сбежал от монахов в Нирвану.

Бодхисаттва Петров

Бодхисаттва Петров

добивает четвёртый косяк

и садится на трон.

Бодхисаттва Петров

променял свой сюртук

на альбом "Rolling Stone".

Он уже на краю:

он не помнит имён

своих братьев, сестёр и детей,

Его карма полна

незаписанных слов

и шестивековых новостей.

Бодхисаттва Петров -

это тот, кто способен

убить и спасти.

Бодхисаттва Петров -

это тот, кто бывает свободен

всего лишь с пяти до шести.

Бодхисаттва Петров -

это тот, кто не носит хайратник,

хотя его хайр - до пят.

Бодхисаттва Петров -

это тот, кто бродит тогда,

когда все нормальные люди давно уже спят.

Он выключит свет

велением властной руки.

Он встанет за дверь

и взглядом починит замки.

Он знает, когда

над нами восходит луна,

И он успевает

расстаться со всеми делами

ещё дотемна.

Бодхисаттва Петров -

он один может знать,

что такое оттяг,

И над нами всегда

будет реять его

серебряный стяг.

Он всегда держит палец

на красной кнопке

ваших сердец.

Он больше, чем крёстная мать:

он наш новый

Небесный Отец!

Он глянет в окно

и узнает, как выглядит ночь.

Он знает, когда

мы станем похожи точь-в-точь.

Он умер давно,

хотя, как и прежде, здоров.

Он только что был

где-то там, вдалеке,

и вот перед нами опять

Бодхисаттва Петров!

У нас в Нирване

У нас в Нирване - лётная погода.

Всё хорошо, но некуда лететь.

Достигнута духовная свобода,

Но нет уже свободы умереть.

В прямом контакте с Всемогущим Богом

Мы потеряли веру в небеса,

И среди нас осталось лишь немного,

Кто верует в озёра и леса.

Сплошной оттяг: легко и всё по кайфу.

У каждого - улыбка до ушей.

Нет высшей меры, тюрем - даже штрафу! -

И можно делать всё, что по душе.

У нас в Нирване - лётная погода,

Но некого и незачем любить:

Достигнута духовная свобода,

Но нет свободы - быть или не быть.

В гостях у грёз

- Для чего ты пришёл в этот край?

Может быть, тебе нужно забвенье?

Получай же его, получай:

Позабудь обо всём на мгновенье!

- Нет, увы, я ещё не старик,

И я в силах забыть всё на свете.

Успокойся, Хуано Мари:

Я пришёл в этот край не за этим.

-Может быть, тебе нужен покой?

Я способен тебя успокоить.

Выбрось прочь всё, что было с тобой:

Заходи в золотые покои!

- Нет, увы, не устал я; смотри:

Я силён и отважен, я - воин.

Успокойся, Хуано Мари:

Я пришёл сюда не за покоем.

- Может быть, тебе надобны сны,

О бродячий, неведомый рыцарь?

Сможешь ты от весны до весны

В глубине подсознания рыться!

- Нет, хозяин: рекламных витрин

Насмотрелся немало я в жизни.

Успокойся, Хуано Мари:

Эти сны приведут меня к тризне.

- Может быть, о неведомый друг,

Ты пришёл получить наслажденья?

Посмотри же, о странник, вокруг:

Это лучшего сорта виденья!

- Нет, хозяин: мне ясен твой крик,

Но я сам за свой разум в ответе.

Успокойся, Хуано Мари:

Я пришёл в твой чертог не за этим.

- Что же ищешь ты в этой стране?

Для чего ты пришёл? - расскажи-ка!

Мои земли богаты вполне:

Всё здесь есть для удобства и шика!

- Успокойся, Хуано Мари!

В голове моей - кляксы да кочки.

Если можешь, ты мне подари

Рифмы, образы, новые строчки...

Всё, что ты мне сейчас предложил,

Обещает лишь плен и страданья,

Я же думаю жить, как и жил,

И продолжить своё созиданье.

Полной горстью отсыпь мне стихи, -

И прощай: мне здесь нечего делать.

Я прошёл Лабиринты Стихий;

Пусть душа возвращается к телу!

Пусть я грязен, нечёсан, небрит,

Мне приносят поэзию феи.

До свиданья, Хуано Мари!

Я отправился в гости к Морфею!

Рыцарь Виталий

Выпархивают птицы.

Закованный в металле,

Легко ступает рыцарь

По имени Виталий.

За поясом - секира,

А на плече - гитара.

С Хранителями Мира

Он запросто гутарит.

Он страшен в поединке,

Он весел в разговоре.

Своей подруге Льдинке

Он уступает в споре.

Поверх доспехов - тога,

В вершине шлема - перья.

Он был в Ночных Чертогах,

Он виделся с Хайньери.

Виденья, сны и грёзы

Он переводит в рифмы,

Хоть на творенья прозы

Повысили тариф мы.

Закованный в металле,

Исследует истоки

Солдат и скальд Виталий,

Бродячий и далёкий.

Золото Мёртвых

Его имя написано на минеральной воде,

Его черти бросаются в омут, не ведая брода,

Но когда прилетает Звезда,

Он уходит навстречу Звезде:

Он уходит туда,

Где деревья поют до восхода.

Он разрушит останки Великой Китайской Стены,

Он качнёт Магистрали Байкало-Амурской дороги,

И его не разбудят от сна

Кавалеры Туманной Страны.

Этот ролик отснят:

В этой битве спасут только боги!

Его имя написано мелом на ржавом холме.

Он читает стихи, сожалея, что видит сквозь стены,

Но когда опускается ночь,

Он считаем монеты в уме,

И не в силах помочь

Даже пламя Священной Геенны.

Он возьмёт в руки золото из Городской Кладовой,

Он нальёт кружку чая и выпьет за здравие мёртвых,

И когда он поставит печать,

Его путь преградит часовой,

Поспешив умолчать

То, что в-третьих, и то, что в-четвёртых.

Песнь о Великой Битве

То не ветер трясёт молотком пустыри,

То не осень ломается в ржавые двери:

Посмотри! -

это вышел Нинандо Хайньери

Против лютого зверя

Хуана Мари!

Стонет лес, рассыпаясь холодной листвой,

И хрипят журавли, зеленея от боли.

Часовой

тополей изумрудной юдоли

Распростёр свою волю

над синей травой.

Вот Хранитель Иллюзий вздымает топор...

Вот возносится сабля Хранителя Леса...

Приговор

над полями мерцает белесо,

Словно старая пьеса

Серебряных Гор.

Хруст и хряс! Поединок! Сомкнулись клинки!

Искры! Блеск!.. Но расходятся чёрные тени:

Огоньки

осыпаются в листья растений,

От железных падений

скрывая венки.

Вновь удар! Вновь расходятся мрачно враги!

Снова, снова дрожит Имманентная роща!

И ни зги

не видать: всюду ветер полощет

Платья нищих и тощих

поникших ракит.

Но ломается с хрустом могучий топор...

Разлетается вдребезги сабля Нинандо...

И на двор

выбегает Оранжевый Панда,

Воет злобною бандой

седой мантикор.

Вот Хайньери хватает омеловый прут...

Вот дурмана росток в чёрной длани Хуана...

Белый Пруд

почернел от зловоний дурмана,

Поседела Поляна

Последних Минут.

Кошка с острова Мэн приоткрыла глаза,

Созерцая Стихий озорной поединок.

Стрекоза

пролетела и села в сединах

Старика Аладдина,

как пёстрый фазан.

Но с омелой столкнулся холодный дурман,

И застыли в округе живые созданья.

Ариман

поглядел из Палат Созиданья,

Из Полей Состраданья

сгоняя туман.

Полыхнуло скрещенье зелёных клинков!

Зазвенела струна! Закачалась планета!

И оков

золотых распростёрлись тенета -

Изумрудного света

безмолвных оков.

Хрустнул мрачный дурман в чёрной длани Мари,

И омела вцепилась в хуанову кожу.

Сотворив

оскорблённо-печальную рожу,

Тот зовёт свою лошадь

от белой двери.

Лошадь Зоя примчалась, копытом стуча,

И умчала Хуана в Ночные Чертоги,

Где, урча,

Донна Бэлла ждала у дороги,

Возложив свои ноги

на эфес меча.

Пляшет лес! Враг ушёл из Зелёной Страны!

Viva! viva! Все славят Нинандо Хайньери!

И слоны

потихоньку считают потери,

И весёлые звери

поют до весны.

Слышен шум над землёй, словно ласковый вздох:

Это Кошка уходит в пучину Нирваны.

Хоть не сдох,

но исчез Повелитель Обмана,

И угрюмые таны

ушли на восток.

То не ветер трясёт молотком пустыри,

То не осень ломается в ржавые двери:

Посмотри! -

это пляшет Нинандо Хайньери,

Победив люта зверя

Хуана Мари!

1996/1998