ПЕСНЬ О ТАЙСУ

Ой вы, встречные,

поперечные,

Искалеченные,

изувеченные,

Ой вы, вечные

да беспечные,

Недолеченные,

перелеченные,

Быстротечные

да заплечные,

Незамеченные

да невстреченные!

Этот звон — отголоском совести

На плечах бесконечной повести.

Кто-то ищет,

поёт и верит,

Кто-то свищет,

скребётся в двери,

Кто-то рощи

аршином мерит,

Кто-то — проще

лесного зверя.

Не позорных

рассказом балую,

Не узорно

плету похвалы я.

Косы чёрны

струятся талою,

Голос — горном,

да губы алые,

Снегом горным —

глаза усталые,

Да проворны

ладони малые.

Рукоятку меча не выронит

Молодая Танит-богатырыня.

То не Водан

вершит свой суд,

То не воды

звенят в лесу,

То не ветры

грозу несут:

В листьях лета —

Тани-Тайсу.

Она песни поёт —

словно речка звенит,

И выходит в поход,

если солнце в тени.

Меч, как лютенский лёд,

под ладонью Танит

Поднимает из вод

утонувшие дни.

Встань, Гельвеция: в горы — сполохом, —

Против воинств Ромейского Молоха!

Встаньте, горы!

Венки — в граните.

Гелев-город

от бед храните!

Вейся, Север,

метельной нитью

На посеве

слепых событий!

Растяните

туман над городом!

Расчешите,

бояре, бороды!

Где вы спите,

чьё племя — гордо?

Где лежите,

чьи руки — твёрды?

Вас осталось немного по свету бродить,

Тех, кому суждено за народ отомстить.

Лишь она — за солонью

полденя,

Да пути не в полоне

пройдены.

Только тропы

темнеют по осени,

Только топот,

которым порос зенит.

Не осталось

твердыни Одиньей:

Тверди тали

да неба бродени.

Лишь развеялся в пепел сожжённый посад,

И Танит ускользнула в зелёны леса.

Собирая

остатки ратей,

Призывая

удачи хватень,

Поднимала,

народа ради,

Ярко-алый

заката падень.

И стучали щиты,

и звенели мечи,

И под светом звезды

собрались силачи.

У Агары-воды

кто кричит, кто молчит,

Да пожарень остыл,

словно пламень свечи.

Не осталось святых:

лишь орлы да грачи.

Защити, богатырь,

Гелеветский почин!

Защити, богатырыня гордая,

Честь и славу Гельветского города!

Поднималась рать

на жестокий Рим,

Оставляла гать

да укром зверин.

Раньше — тишь да гладь, —

моргенштерн бери!

Будем воевать,

будем брадень брить.

Рассылались гонцы

от Иреи до Склавы.

Собрались молодцы

от Карел до Ибер:

За свободу земли

да во Севера славу,

Из языческих лир,

из языческих вер.

И в числе полководцев она — как звезда:

Молода, и светла, и умна, и горда.

Орды витязей

из Закат-земель,

Ветры вытеснив

на потреб зиме,

Подняли мечи,

кто силён и смел,

Чтобы светень чист

не погиб во тьме.

Долго бился Рим

с Сыновьями Скал,

Да с Народом Зим,

да с Детьми Песка.

Только стены-лёд

растопил Огонь,

Ров промерил вброд

перелесный конь.

И ограда упала

навеки:

Орды стены сломали,

как реки.

И Тайсу поднимала кровавленный меч,

Да победную песнь отдавала зиме.

Только ветку-стрелу

понаточную

Вверх отправили луки

восточные,

И упала

под выстрелом точным

В ярко-алом

Гельветская дочерь.

Ой вы, встречные,

поперечные,

Искалеченные,

изувеченные,

Ой вы, вечные

да беспечные,

Недолеченные,

перелеченные,

Быстротечные

да заплечные,

Незамеченные

да невстреченные!

Все мы вечера

светом помечены,

Только нечего

плакать, нечего!

Этот звук — отголоском совести

На плечах бесконечной повести.

Чёрный дуб стоит

над Агарой-рекой,

В серой пустоши,

где всегда покой,

И к нему направляет конь

Своих глаз золотой огонь,

И под ним на зелёной траве

Молодой отдыхает Гельвет,

В этом тихом подгорном лесу

Вспоминая Тани-Тайсу.